Энциклопедия Русской эмиграции - кизеветтер александр александрович

Отец, А.И.Кизеветтер, окончил юридический факультет Петербургского университета, заведовал архивом главного штаба; мать А.Н.Турчанинова, была внучкой протоиерея и церковного композитора, дочерью воспитанника Духовной академии и преподавателя истории.

Первые 16 лет жизни К. прошли в Оренбурге, куда отец с семьей переехал по состоянию здоровья. В 1884 К. поступил на историко-филологический факультет Московского университета, где учился у В.Ключевского, П.Виноградова, В.Герье, С.Фортунатова, Н.Тихонравова, П.Милюкова, И.Цветаева. Под руководством Ключевского «с головой погружался в памятники исторической старины», изучая служилое землевладение XVI-XVII вв. После окончания университета (1888) оставлен для подготовки к профессорскому званию. В 1894 женился на вдове друга Е.Я.Кудрявцевой, взяв на воспитание ее детей. Читал с 1897 в университете специальные курсы по историографии, внутренней политике 1-й половины XIX в. крестьянской реформе 1861: с 1898 приват-доцент. Преподавал также историю в средней школе, на Высших женских курсах В.Герье, на педагогических курсах, в обществе воспитателей и учительниц, историю и географию в Лазаревском институте восточных языков, историю русской литературы в Московском художественном училище живописи, ваяния и зодчества.

Активно занимался просветительской деятельностью, читая лекции по русской истории в Московском комитете грамотности, в Комиссии грамотности, созданной при учебном отделе Общества по распространению технических знаний.

В 1903 вышла книга К. «Посадская община в России XVIII столетия», которую он защитил в качестве магистерской диссертации. Оппоненты Ключевский и М.Любавский отметили ее новаторский характер; книге была присуждена премия Г.Карпова. Основываясь на огромном, впервые введенном в научный оборот документальном материале, К. изучил социальный состав, посадскую службу, тягло и самоуправление в русском городе и доказал, что разряды посадского населения совпадали с делением посадской общины на экономические группы: купечество трех гильдий, цеховые ремесленники и подлые люди  (огородники и чернорабочие). Это позволило К. обозначить «бытовую социальную физиономию» посадской общины с ее резкой общественной дифференциацией.

С 1903 сотрудничал в журнале «Русская мысль» (член редколлегии), с 1905-в газете «Русские ведомости», Публиковал статьи об эпохе Ивана Грозного, о реформах Петра 1, о законодательной деятельности Екатерины II и др. Работая в редакциях и посещая телешовские «среды», сблизился со многими общественными деятелями, с литераторами {Л.Андреев, И.Бунин, А.Чехов, Б.Зайцев), артистами {Шаляпин, Г.Федотова, А.Ленский, А.Южин, Сумбатов, М.Ермолова). Принимал участие в журнале «Освобождение». В октябре 1905 вступил в партию кадетов; один из руководителей Московского губернского комитета и член городского комитета партии, выступал на митингах и собраниях. На 2-м съезде партии (янв. 1906) избран членом ее ЦК. Пропагандируя кадетскую программу, настаивал на более решительном отмежевании от крайних левых партий. Депутат 2-й Государственной думы от Москвы. По словам К., он не испытывал к политической деятельности «внутреннего вкуса» и «непосредственного влечения», но считал своим долгом в трудные периоды истории участвовать в общественной жизни.

В 1909 опубликовал книгу «Городовое положение Екатерины II.

Исторический комментарий» (доктор, дисс.): установил, что источниками «Городового положения» являлись «Жалованная грамота дворянству», остзейские, шведские, немецкие законодательные акты и проекты, делопроизводство частных кампаний из Уложенной Комиссии 1767, и выяснил роль каждого их этих источников. В отличие от схемы В.Бильбасова, А.Брикнера и др. историков (охваченная идеями Просвещения, Екатерина II первоначально стремилась к уравнению сословий, уничтожению крепостного права и деспотизма и лишь затем стала «дворянской царицей») К. считал, что интересы дворянства Екатерина II защищала на протяжении всей своей деятельности. Тема русского города и его социальной жизни получила продолжение в книге «Гильдия Московского купечества» (М., 1915), в которой он доказывал, что функции гильдии слились с функциями «градского общества», а первостатейному купечеству принадлежала первенствующая роль в управлении городом. По признанию современников, К. больше, чем кто-либо из учеников Ключевского, напоминал учителя, в том числе ораторским мастерством. Его лекции отличались сочетанием выразительного изложения и глубокого научного содержания, анализа конкретного материала и историко-философских обобщений, яркими портретными характеристиками (Ивана Грозного, Александра 1, Сперанского, Аракчеева, Александра II, деятелей реформ 60-х, Государственной думы и др.). При этом, по свидетельству А.Флоровского, «запас вдохновения и внутреннего подъема в его речах поддавался сдерживающей обработке внешней гармонии и размеренности», В 1911 К. покинул в составе группы ученых Московский университет в знак протеста против нарушения университетской автономии (вернулся марте 1 917). Продолжал преподавать в Народном университете А.Шанявского и в Коммерческом институте.

Февральскую революцию встретил с воодушевлением; оценивал отречение Николая II от престола как «величайшую дату» в истории России, видел в революции событие общенационального значения. Высказывался за республику «в настоящий момент», не предрешая окончательного вопроса о судьбе монархии, за сотрудничество с социалистами, признающими путь парламентских реформ. Выдвигался кандидатом в Учредительное собрание.

Отрицал социалистический характер Октябрьской революции, считая ее заговором меньшинства против своего народа, попыткой «сотворить из пролетариата новую буржуазию со всеми минусами и без всяких плюсов буржуазного жизненного уклада». В мае 1918 выступил с докладом на кадетской конференции, настаивая на необходимости усилить борьбу с советской властью. В 1920 ему было запрещено чтение лекций в высших учебных заведениях. Пытался поправить материальное положение преподаванием русской истории на Драматических курсах при Малом театре, службой в Архиве министерства иностранных дел, лекционными поездками по городам России. Работал в кооперативном издательстве «Задруга» (в частности, консультантом и продавцом в книжной лавке издательства).

Как бывший член ЦК кадетской партии привлекал пристальное внимание ВЧК; арестовывался (в сент. 1918, освобожден в янв, 1919; в 1922в Иваново-Вознесенске), в его квартире производились обыски.

В сентябре 1922 на пароходе «Обербюргермайстер Хакен» выслан из России в Германию в составе большой группы интеллигенции. В 1923 обосновался в Праге. Он вошел в состав Русской академической группы, Педагогического бюро, был избран председателем историко-филологического отделения учебной комиссии. Член Русского института в Праге. Профессор русской истории в Русском юридическом институте, в Русском народном университете, в Карловом университете, выступал с лекциями по русской истории и культуре в городах Чехословакии, Германии, Югославии («успеху К. могут позавидовать Анна Павлова и Шаляпин», писала одна из белградских газет). Возглавил Совет Русского заграничного исторического архива и его учебно-административную комиссию. Один из учредителей (1925), председатель (с 1930) Русского исторического общества, заботился о сохранении и передаче молодым историкам традиций «русской исторической школы». Участник съездов ученых и писателей в Белграде (1928, 1930). Выступал на «Днях русской культуры», проводившихся в 13 странах. Стоял у истоков организации празднования 175-летия Московского университета (1930).

Постоянный сотрудник и рецензент редакции «Современных записок», печатал также статьи и рецензии в сборнике «Крестьянская Россия», в журналах «На чужой стороне», «Воля народа», «Slavia», в газетах «Руль», «Сегодня» и др. Критиковал евразийство. Опубликовал книгу «Исторические силуэты. Люди и события» (Берлин, 1931), в которую вошли ранее опубликованные в России исторические и литературоведческие статьи, брошюру о Московском университете.

Наиболее значительный мемуарный труд К. «На рубеже двух столетий (1881-1914)» (Прага, 1929). «Вырванный из родной почвы политической бурей, Вы и на чужбине не изменили своему призванию проповедника русской культуры и с ревностью апостола Вы разносите драгоценнейшие ее дары по всем пределам временного расселения русских изгнанников», писал ему И.Петрункевич. В последние годы жизни К. нуждался, болел диабетом, похоронил жену, падчерицу, тосковал по России, Похоронен на Ольшанском кладбище в Праге. Памятник на могиле К. воздвигнут на средства, собранные Русским историческим обществом.